глава  8

Ангельски злой

У Артёма болела голова. В пригородной гостинице поспать толком не удалось. Причём вовсе не из-за скрипучей кровати или шума автострады, расположенной поблизости. Гораздо больше звуков издавал Плетнёв-Борисов, то и дело решая устроить между собой словесную перебранку. Поэтому в районе одиннадцати дня адвокату пришлось забыть про сон и собраться с мыслями.

—А почему у тебя такое покалеченное тельце?— вопрошал Вадим, наблюдая как Аделард пытается отмыть с себя пригоревшую одежду.

—Да тебе-то какая разница!— возмущался тот, стоя перед зеркалом в душевой.— Один чёрт я избавлюсь от тебя меньше чем через сутки!..

—И всё же,— гнул своё Плетнёв,— кто тебе отрезал половину члена? И столько ожогов… Ты работал пожарником?

—Это всё из-за люциферита, понятно!

—Но как ему удалось вселиться в твоё тело?— уточнил уже Хомунин, суша волосы полотенцем.— Что-то я сомневаюсь, что ему приглянулись твои копытца…

—Да он сам не ожидал, что окажется во мне,— продолжал негодовать Аделард, вычищая салфеткой грязь из пустых глазниц.— Его прибили на Черноозёрском кладбище, вот и не оставалось ничего другого, как воспользоваться моим телом.

—Постой, это случайно не осенью ли было?— напрягся адвокат, вспомнив городские новости о вандализме на центральном кладбище.— Когда кто-то выкопал кучу покойников и разгромил половину памятников там…

—Ну да, мы тогда покуражились по полной,— замялся Борисов.— Причём этот мудак перед тем, как лишиться собственного тела, взял и выколол мне единственный глаз. То-то было веселье, когда он понял, что самому придётся ходить слепым.

—Стало быть, ты работал на экзархат?— Артём взялся на чистку костюма, хотя уже было ясно, что пиджак придётся выбросить.

—Ну, можно и так сказать. Мы с советником Германом искали оружие против Ламбранта.

—Что ещё за оружие?— уточнил Вадим.

—Люциферита просто так убить же нельзя,— вздохнул Аделард, отодрав с руки очередную спалённую полоску одежды.

—Ай! Больно же!— вскричал Плетнёв.

—Да? И что ты мне сделаешь?— усмехнулся бес, продолжив избавляться от прилипших кусков материи.

—Погоди, разве Ламбранта недостаточно лишить рогов, чтобы он сдох?— спросил Хомунин, заинтриговавшись болтовнёй Борисова.

—О, нет,— пропел тот, мотая головой.— Там, насколько я успел понять, есть какой-то ограниченный набор средств, при помощи которых можно прикончить люциферита. Но он всё равно оживёт. Вот, например, как в моём случае – взял и вселился в чужое тело!

Артём задумался. Если то, что сказал Аделард, было правдой, тогда становилось понятным, почему бесы так боятся Павлова. Это обязательно надо использовать, чтобы решить свои проблемы. Осталось лишь найти самого люциферита.

—А ты совсем ничего не помнишь?— продолжил допрос Хомунин, наблюдая, как слепой бес чистит спину.— Ну, из того, что происходило, когда в тебе был Ламбрант?

—Как-то обрывчато всё,— задумался Борисов.— Помню, как он носился с этими серебряными молотками, искал какой-то специальный минерал… то ли шпинель, то ли турмалин. Кажется, его называют камнем грешников.

—Так вот почему экспеллеры бились током!— догадался Вадим.

—Да ты у нас прям капитан очевидность!— принялся дерзить Аделард.

—Но ведь люциферит где-то жил?— остановил Артём их новый поток ругани.— И если это он сделал экспеллеры, значит, у него есть какая-то мастерская?

—А, да-да-да-да!— опомнился вдруг Борисов, подняв голову к потолку.— Я знаю! Какая-то галерея у него была, точно!

—Случайно не галерея Наватина?— предположил адвокат, ведь именно это название мелькало в документах на акс, которые он подавал в суд.

—О, точняк!— вновь обрадовался Аделард своей памяти.— Наватин на него работал, это да.

—Ты думаешь, этот люциферит сейчас там прячется?— оживился Вадим.

—Не знаю,— вновь задумался Хомунин.— Его забрал какой-то странный тип, такой высокий и светился ещё, сволочь такая, поярче солнца даже.

—О, по ходу, не только тебе по башке ночью дали,— вполголоса подметил Борисов уже Плетнёву.— Адвокатец-то твой вон словил глюки уже…

—Надо найти люциферита и заставить его вернуть моё тело!— заявил Вадим.

—Так он тебе его и отдаст,— усмехнулся бес.— Помнится, он днями и ночами грезил о здоровых глазах и крепких ногах… Было бы куда лучше, если б Ламбрант помог вышвырнуть тебя из моей головы.

—Вряд ли он тебе поможет,— парировал Плетнёв.— Было бы практичнее прихлопнуть тебя как лишнего свидетеля.

—Хватит уже ругаться!— потребовал адвокат, успев за это время одеться.— Закругляйтесь, надо проверить эту галерею Наватина.

В этот же момент Ламбрант очнулся в просторной светлой комнате. Над ним белел сводчатый потолок. Сквозь узкие окна пробивались солнечные лучи. Даже было слышно пение птиц в монастырском саду. Однако умиротворяющая обстановка кельи, в которой разместили его ангелы, не отменяла того факта, что с ним случилось в церкви. Да и как он оказался здесь, тоже оставалось загадкой.

Павлов стащил с себя покрывало и уставился на неестественно бледное тело. Вчера оно таким отнюдь не казалось. Сейчас же цвет кожи претерпел значительные изменения.

Вскочив с постели, Ламбрант подбежал к зеркалу над умывальником в углу кельи и убедился, что выглядит он совсем как покойник. Да и с глазами случилась странная метаморфоза – они сделались чёрными и стали как будто бы шире. Но самое главное потрясение его ожидало на ногах – кожа там потрескалась и осыпалась, а под ней проглядывалось что-то тёмное. Ковырнув ногтём одну из трещинок, люциферит понял – это пробиваются копыта!

—О, Диалон, светлого дня!— раздался звучный голос со стороны двери, и в келье появился Одилон.— Ты так долго приходил в себя, что мы с братьями даже начали беспокоиться.

Ламбрант же спешно вернулся на кровать и прикрылся простынёй. Если этот великан заметит раны на его ногах, то сразу догадается, кто перед ним. И неизвестно, что захотят сделать ангелы с тем, кто отобрал у них тело праведника.

—Как ты себя чувствуешь?— с улыбкой поинтересовался Одилон, отчего его лицо стало ещё более пугающим, совсем как птичья морда.

—Я пока не определился,— промолвил люциферит.— А почему я побелел?

—О, это нормально,— отмахнулся ангел.— Ты же умер, помнишь? После купели мы выкачали из тебя остатки крови. Тем более во время вознесения ты наполнился святым духом.

Никаких «наполнений» Павлов в себе не ощущал, но решил подыграть и на всякий случай кивнул. Хотя тот факт, что над его телом экспериментировали эти странные существа, его порядком озадачил. Если они задумают продолжить, то быстро вычислят его отнюдь не ангельскую сущность.

—Какое-то время может подташнивать и знобить,— продолжал Одилон, приблизившись к сундуку возле окна.— Но ты пей свежее молоко, и это быстро тебя вылечит.

—М-молоко?— с дрожью переспросил Ламбрант, наблюдая, как его новый «сородич» вытаскивает оттуда одежду.

—О, это же величайшее лакомство,— поведал ангел, аккуратно положив перед Павловым какую-то тунику.— Только не пей больше кувшина, а то может поплохеть по-настоящему… Давай собирайся, прогуляемся на свежем воздухе!

И хотя Одилон не сводил взгляда с люциферита, ему удалось быстро нацепить на себя бесформенную вещицу, а ноги спрятать в странной кожаной обуви, похожей на галоши. При этом он заметил, что уже почти не чувствует нижних конечностей. Значит, копыта скоро пробьют остатки плоти.

—Я всё не могу понять,— заговорил Ламбрант неуверенным голосом,— как вообще получилось, что я мёртв и вроде как не мёртв?

—Это, в принципе, дано только избранным,— слукавил Одилон, и Павлов заметил это по мимике на его страшном бледном лице.— Очень многие люди живут во грехе и даже не пытаются избавиться от этого состояния. Ты же сумел каким-то образом принять правильный душевный ритм и очистился от всей скверны. Даже от первородного греха!

—Хм, не помню, как это у меня могло получиться.— Ламбрант сделал вид, что озадачен.

—У каждого свой путь к чистоте души,— вновь с пафосом принялся вещать ангел, выводя Диалона из кельи.— Кто-то усердно верует. Кто-то совершает благие поступки. Кто-то изживает из себя страсти…

—И что теперь со мной будет?— Павлов увидел длинный светлый коридор с колоннами, который уходил в разные стороны. Судя по всему, его держали в Вознесенском ставропигиальном монастыре, который располагался недалеко от города.

—О, у Данталиона на тебя большие планы!

Они направились вдоль колоннады, за которой сверкала молодая зелень. Возле кустиков сновали монахи. Видимо, их тут было много и все, как на подбор, коренастые, плечистые, словно переодетые армейцы.

—Вы управляете этим местом?— задал Ламбрант очередной вопрос, чувствуя, что двигаться ему удаётся с трудом.

—На самом деле, здесь живу только я,— вновь демонически улыбнулся Одилон.— Но так получилось, что сейчас центром внимания стал у нас ты.

—И у каждого ангела есть свой монастырь?

—Ха, у Данталиона их целых двадцать,— усмехнулся великан, хотя в этой обстановке ему не приходилось пригибаться, ведь потолки были высокими.

—И все эти смертные… то есть люди… они работают на вас?

—Они хотят стать такими же, как мы, Диалон. Поэтому отказались от мирской жизни и занимаются делами духовными.

Павлов с недоверием посмотрел на трудящихся монахов и невольно скривил губы. Ночью Одилон утверждал, что появление новых «ангелов» какая-то огромная редкость и что за последний год Плетнёв чуть ли не единственный достойный кандидат. Хотя, может, он имел в виду только свой диоцез? Вдруг таких много по всей округе?..

—О, наш диоцез огромен,— оспорил Одилон предположения Ламбранта.— Мы контролируем практически всю территорию от Волги до Урала.

—Как же вам это удаётся?— удивился люциферит, смутно представляя такие масштабы.

—С трудом,— признался ангел, пройдя между колоннами в сад.— Теперь ты понимаешь, как мы все рады, что в нашем братстве наконец-то случилось прибавление?

Пришлось последовать за ним. Бородатые мужики стали косо поглядывать на бледного новичка, который, к тому же, хромал на обе ноги. Что-то подсказывало Павлову – они весьма не дружественно к нему настроены, хотя и делают вид, будто увлечены весенним садоводством.

—Значит, вы занимаетесь праведниками,— заключил Ламбрант, шаркая галошами по траве.— Как-то маловато вас для этой работы, не правда ли?

—Нас,— поправил его Одилон, расставив в стороны руки, словно разминаясь.— На самом деле, мы не занимаемся никакой работой. Для этого есть они.— Ангел указал на монахов.— Наша задача лишь иногда их контролировать, наставлять на путь истины, находить ответы на сложные вопросы.

—Что, как священники?— усмехнулся люциферит.

—Ты же понимаешь, что о нашем существовании знают только избранные и преданные делу люди. Не случайно мы прячемся в стенах монастырей, иногда даже высоко в горах или в чаще лесов. Широкой публике, увы, не понять, насколько важна наша миссия. К тому же, у нас много недоброжелателей…

—Кто уж станет идти против ангелов? Бесы, что ли?

Одилон обернулся на новичка и смерил его подозрительным взглядом.

—О, ты уже знаешь и про таких?— удивился великан, опустив длинные руки.— Эти дурно пахнущие создания обычно нам не сильно досаждают. Ими занимаются специально обученные люди.

—Да? А разве истреблять всякую нечисть это не ваша задача?— подметил Ламбрант, морщась от солнечных лучей.— Вы вообще кого-нибудь можете убить?

Одилон мрачно улыбнулся, явно что-то недоговаривая.

—Убийство – это же смертный грех,— помотал он головой.— Недопустимо, чтобы такие высшие существа, как мы, занимались подобными низменными делами… Если надо кого-то убить, для этого же есть люди.

Ангел указал на бородачей, копошащихся вокруг кустарников и деревьев. Павлову начинала нравиться логика рассуждений его собеседника. Ведь он и сам придерживался идеи, что всю грязную работу должны выполнять рабы.

—Но, Диалон, если потребуется,— добавил Одилон уже с серьёзным выражением лица,— надо уметь постоять за себя. Например, вот этим.

Он извлёк откуда-то из рукавов своей просторной накидки тот самый металлический шар, которым так активно орудовал ночью.

—Могу обучить тебя пользоваться этой бàлой,— сопроводил он свой жест.— Весьма удобная штука, особенно когда не хочется прикасаться к грязным телам.

Одилон брезгливо поморщился и передал странный предмет Ламбранту. Показалось, будто шар горячий и вибрирует, словно живой. Но уточнять происхождение этого магического оружия он не стал. Наверняка его излишнее любопытство и без того вызывало подозрения у этого типа, считающего себя ангелом.

—Так а те люди, о которых ты говорил,— напомнил люциферит, пробуя кинуть шарик перед собой,— они подчиняются тоже нам? Ну которые ликвидируют бесов и прочих нечистых…

—Ангрилоты?— озвучил Одилон, вызвав у Павлова дрожь.— Они называют себя ангрилотами… Нет, как-то эти люди сами по себе существуют. Хотя Данталион поддерживает с ними какую-то связь.

Это показалось Ламбранту наиболее интересным из всей беседы. Конечно, ему хотелось перво-наперво избавиться от своего плена и заняться собственными, более важными вещами. Однако если «ангелы» имеют какое-то отношение к истребителям нечисти, грех не использовать такую возможность. Ради такого можно и немного задержаться в этом странном местечке.

О задержке думал сейчас и Артём, стоя в пробке в центре города. До галереи Наватина оставалось совсем чуть-чуть, из-за чего Аделард на соседнем сидении начинал нервничать. Учитывая его безобразную внешность, по пути пришлось зарулить на вещевой рынок. В конце концов, даже Павлов в облике Борисова старался на людях скрывать свои шрамы в баптистском наряде. Такого костюма на базаре не нашлось. Зато тёмные очки, панамка и длиннополая юбка спрятали бесовские атрибуты Аделарда.

—Если кто докопается, скажи, что у тебя катетер для мочи между ног,— посоветовал Хомунин в ответ на возмущения Вадима относительно женской одежды.— Ну или калоприёмник.

—За полгода ничего не изменилось,— критично подметил Борисов, который из-за своей бесовской сущности мог что-то видеть, несмотря на отсутствие глаз.— Такие же дикие пробки, всё вокруг так же воняет и шумит.

—За городом гораздо спокойнее,— промолвил Плетнёв, вызвав новую волну ругани со стороны Аделарда.

—А этот Наватин, он кто вообще?— быстро прервал их склоку Артём, дожидаясь, пока передние машины придут хоть в какое-то движение.— Надеюсь, он не бес?

—Нет, кажись, смертный,— принялся Борисов копаться в собственной памяти.— Люциферит что-то обещал сделать для него. Поэтому Наватин дал ему в пользование свои ресурсы. Вон галерею, например.

—Да уж, он и мне задолжал деньжат,— с тяжестью вздохнул адвокат и, проехав несколько метров до поворота, заметил на тротуаре знакомые фигуры.

Там между несколькими припаркованными автобусами и одноэтажным зданием сновали рослые парни в коричневых нарядах и серебристых сапогах. Сомнений не было, это бесы. Они таскали какие-то коробки, уже создав приличную пробку в этой части дороги. Некоторые водители возмущённо кричали им что-то из своих машин, но думали, будто тут орудует бригада газовиков или электриков. Форма бесовских силовиков уж очень была похожа на одежду сотрудников какой-нибудь городской службы.

Артём проверил по мобильнику – адрес совпадал. Значит, бесы добрались до галереи Ламбранта раньше и уже вовсю изымали оттуда какие-то улики.

—Ой, я туда не сунусь,— заявил Аделард, поправив тёмные очки.— Меня могут узнать, а я не хочу на суд к бесам.

—Они же твои сородичи,— усмехнулся Хомунин, свернув в проулок, где можно было припарковаться.

—Ага, у них весьма жёсткие порядки. Иди сам, тебя-то они не тронут.

—Он же убил кого-то из них!— вмешался Вадим.— Может, лучше не рисковать? Вдруг уже его разыскивают?..

—Ну даже если убил,— повысил голос Борисов,— свидетелей-то, значит, не осталось, чтобы его опознать!

—А, точно,— облегчённо вздохнул Плетнёв.

—Откуда ты такой тупой нашёлся, а!— снова принялся гнобить его бес, но адвокат вышел из автомобиля, не желая наблюдать их очередную словесную потасовку.

Сегодня он был не в деловом костюме. На рынке Артём заменил грязные брюки на джинсы, а сверху надел просторную футболку. Борисов был прав. Если бесы и разыскивают его за нападение на своих дознавателей, то вряд ли узнают в таком виде.

—Добрый день!— воскликнул адвокат, дойдя до галереи, и трое бесов высокомерно посмотрели на него.— А что случилось? Галерея закрыта, да?

—Закрыта,— небрежно отозвался один из них, наблюдая, как его коллеги тащат очередные коробки.

—Но почему?— фальшиво удивился Хомунин.— Здесь же сегодня должна была быть выставка картин. Меня даже пригласили.

—Потоп,— в прежней манере буркнул бес.

—Ух ты,— не унимался Артём.— Так, может, чем-то помочь надо?

Высокий мужчина в серебристых сапогах повернулся к нему и как-то недовольно посмотрел.

—Ты чё, не видишь, что ли?— заговорил он в претензионной манере.— И без тебя всё сделали. Чеши отсюда.

Адвокат виновато кивнул и пошёл обратно. Вот только возвращаться в машину он не стал и завернул во дворы. Если через парадный вход попасть к галерею не получается, можно попробовать поискать служебную дверь. И действительно, там стояли две женщины, которые, судя по виду, явно работали в галерее: элегантные причёски, броский наряд, авторские украшения.

—Дамы, а что вообще такое происходит?— принялся Артём сразу же возмущаться, махая рукой в сторону здания.— Я думал, вы сегодня работаете, хотел прибарахлиться чем-нибудь изысканным…

—Да сами вот не знаем,— недовольно прогудела одна из них.— Опять Мишка связался с каким-то криминалом. Вон сколько ментов понакатило.

—Разве это менты?— деланно удивился Хомунин.— Похожи на сотрудников горгаза…

—Да сейчас этих чинушей как собак нерезаных развелось,— сказала вторая женщина.— То ФСБ, то прокуратура, то менты, то таможенники, то следственная служба, то миграционная. Поди пойми, кто к кому относится.

—Блин, а сам-то Наватин здесь?

—Да, допрашивают его уже час как в кабинете,— зевнула дама и закурила новую сигарету.

Адвокат же без лишних раздумий двинулся к двери и не прогадал. Служебный вход никто особо не охранял. Внутри все были заняты обыском и изъятием вещей. Так что на Артёма не обратили ровным счётом никакого внимания.

Пока он блуждал по коридорам длинного здания, на глаза попалось не меньше двадцати бесов. Отдельные из них даже были вооружены пистолетами. Впрочем, присмотревшись, Хомунин обнаружил почти у каждого на поясе кинжал и наручники. Рогатые скрывали головы в беретах и пилотках и сейчас напоминали вовсе не газовиков, а каких-нибудь военных. Хотя, наверное, именно военную функцию они и выполняли в рамках таинственного экзархата.

Прикинувшись одним из сотрудников галереи, Артём нашёл кабинет директора и обратил внимание, что там сидит сухонький мужичонка с прилизанными набок волосами. Он был похож на галериста. Значит, это и есть тот самый Наватин. Правда, с ним в помещении находились ещё двое бесов с весьма мрачными физиономиями.

—Так, господин Наватин, прошу Вас прекратить давать показания без своего адвоката!— разразился Хомунин шаблонной речью, бесцеремонно ворвавшись в кабинет.— Здрасьте, я от адвокатской коллегии «Климин и партнёры»! Меня вызвали представлять интересы своего заявителя, Михаила Наватина.

—Но я…— хотел что-то возразить галерист и тут же осёкся, уловив шаловливый взгляд Артёма.— Ну да, наконец-то Вы здесь.

Бесы недоверчиво переглянулись между собой и поднялись с кресел.

—Что у вас тут за следственные мероприятия?— продолжил Хомунин в официальном тоне.— Надеюсь, все постановления на руках? О возбуждении дела, о проведении обыска? Ну и протокол выемки с понятыми тоже ведём, правильно же?

—Все эти предметы надлежит проверить на радиационное загрязнение,— флегматично заговорил один из рогатых.— Постановление прислали ещё вчера.

—Ух ты, радиация!— вновь удивился Артём.— Это на картинах-то?

—Наш служащий провёл оперативные замеры на одной из последних выставок,— сообщил второй бесовский чиновник.— И показания приборов показали превышение допустимых норм. Поэтому на основании решения облкомиссии по радиационной безопасности галерея должна приостановить свою деятельность на 30 суток, а заражённые предметы подлежат изъятию.

—Вау! Облкомиссия, серьёзно?— принялся насмехаться над ними адвокат.— Вы вообще закон-то читали? Так-то только суд вправе приостановить работу организации или индивидуального предпринимателя. У вас, господа, постановление суда есть вообще? Или, кроме какого-то мифического решения комиссии, больше нету бумаг?

Бесы вновь переглянулись.

—Постановление будет, не переживайте,— в деловитой манере заявил один из них, совсем как заправский чинуша.

—Вот когда будет,— подчеркнул Хомунин,— тогда мой клиент и приостановит свою работу. А пока, если у вас больше нет вопросов, прошу освободить помещение.

Артём понимал, что сильно рискует, общаясь с бесами в такой манере. Но ведь те изображали из себя заштатных клерков, поэтому пришлось импровизировать.

—Как, говорите, Ваша фамилия?— решил уточнить один из рогатых.

—Карпатов,— уверенно произнёс адвокат.— Адвокатская коллегия «Климин и партнёры». Можете проверить. И на всякий случай проверьте, все ли судебные разрешения получены на производство в отношении этой галереи. А то пожалуемся на вас в прокуратуру, выставим счёт за простой работы. Вы уверены, что ваше начальство обрадуется всему этому из-за отсутствия маленькой судебной бумажки?

На этот раз бесы не стали корчить из себя матёрых чинодралов и молча вышли из кабинета. По лицу Наватина стало ясно, как тот доволен завершением всей этой беседы.

—Ох, благодарю Вас за помощь,— прошептал он.— Кто Вас прислал? Жаннетта?

—Нет, я от Ламбранта,— ответил Артём и заметил, как физиономия галериста вновь сделалась безрадостной.

—Это вообще-то из-за него тут такой кавардак,— принялся возмущаться Михаил, указывая на бесов в коридоре.— Я говорил, что торговать всеми этими вещами через галерею опасно.

—А что не так с теми картинами?— уточнил Хомунин.— Они что, действительно радиоактивны???

Наватин с подозрением посмотрел на адвоката, закусив нижнюю губу.

—Что Вам вообще известно о Павлове?— поинтересовался он настороженным голосом.

—Что он люциферит,— огорошил его Артём, заметив, что бесовские военные потихоньку покидают галерею.— Значит, экспеллеры – это не единственная ваша с ним совместная работа?

Мужчина поспешил закрыть дверь, понимая, что перед ним человек, посвящённый в тёмные дела Ламбранта.

—Если Вы работаете на него, то почему спрашиваете у меня?— парировал Михаил, вернувшись за свой стол.

—На самом деле, сегодня я его пытаюсь разыскать,— признался Хомунин.— Видите ли, ночью мы немного разминулись, а теперь он не выходит на связь. А я хотел бы получить свой гонорар за вчерашние услуги…

Вдруг Наватин направился к широкой картине, висящей в конце кабинета. За ней скрывался сейф. Галерист быстро покрутил кодовый замок и вынул оттуда несколько пачек денег. От такого жеста Артём даже потерял дар речи, глядя, как мужчина выкладывает перед ним наличные.

—Я думал, Вы придёте ещё вчера,— пояснил он.— Ламбрант сказал, что Вы можете нагрянуть…

—Спасибо,— искренне обрадовался адвокат, быстро раскладывая пачки по карманам джинсов.— Так а сегодня он здесь не появлялся?

—Если б он был тут, то, наверно уж, бесы не стали бы так спокойно хозяйничать,— подметил Наватин.

—А, ну да,— согласился Хомунин, понимая, что этому человеку известно многое.— И всё же картины оказались с каким-то секретиком, верно?

—Хотите приобрести?— парировал Михаил с коварной ухмылкой.— Или из любопытства интересуетесь?

—Так у вас же вон всё изъяли. Если и хотел бы что-нибудь присмотреть, то вроде уже нечего…

—Ну, до подвальных хранилищ эти мозгожеватели не добрались. Поэтому если Вас всерьёз что-то интересует, могу провести экскурсию.

В принципе, Хомунин знал, что Ламбрант занимался в галерее какими-то далеко не святыми делами. Взять хотя бы серебряное холодное оружие, от которого сводило всё тело. Да и свои деньги адвокат вроде как уже получил. Видимо, Павлов ещё вчера подстраховался и велел Наватину расплатиться с адвокатом, который раздобыл экспеллеры. А ну как бы Артём отказался везти их в Вышинский Посад без своего заслуженного гонорара? Впрочем, именно так и вышло, за что он сейчас себя мысленно ругал. Теперь можно было бы спокойно заняться уголовными делами, которые на него успели завести прокурорские бесы. Однако любопытство стало только сильнее, и Артём согласился на загадочное предложение Михаила.

Дождавшись, пока бесовская гвардия окончательно покинет галерею, они отправились в дальний конец здания и прошли в туалет. Оказалось, что это всего лишь маскировка, а за санузлом скрывался проход вниз. Идеально на случай внезапных набегов инспекторов!

Подвал был просторным, поделённым на отсеки. В открытых участках валялась всякая рухлядь. А вот за запертой дверью открылся широкий светлый зал с кучей столов. На каждом что-то возвышалось, накрытое простынями или салафаном.

—Вот есть иллюстрация к Фаусту,— принялся пояснять Наватин, показывая отдельные экспонаты.— Нарисовано демографикой при помощи чёрных зеркал и берилла.

Артём с интересом посмотрел на зелёное полотно, на котором красовался усатый бес. Вроде ничего необычного, но через мгновение глаза у персонажа моргнули.

—Ох!— вырвалось у адвоката, и галерист засмеялся.

—Да, на любителя, конечно,— подметил тот и перешёл к столу в центре комнаты.— А это стул восемнадцатого века, восстановленный при помощи кожи пифона. Нам очень повезло, что поблизости с городом расположена ферма, где их выращивают.

—Что за диковинная зверюшка?— уточнил Хомунин, побаиваясь прикасаться к экзотическим предметам. После трюка с рожками Перокса он старался вести себя осторожно.

—Ну полудракон, полузмея,— отмахнулся Михаил и перешёл к соседнему столику.— Может, ваза?— Он поднял пыльную простыню, показывая вещь, выполненную в виде рогатой головы с открытый ртом, из которого торчали искусственные розы.— В основе использован череп болотного чёрта, рога добавлены от останков молоха. В тёмное время суток можно активировать специальную функцию, и ваза будет издавать звуки.

—Кому нужна кричащая ваза?— удивился адвокат и поёжился.— Если только подкинуть соседям по офису, чтобы они наконец-то съехали.

—У каждого покупателя свои цели,— философски подметил Наватин и указал на столик позади прихотливого посетителя.— Вон статуэтка в форме Аграты.

—Кого?

—Аграт, одна из любовниц Сатаны,— пояснил с мрачной улыбкой галерист, и Артём с большим вниманием осмотрел голую рогатую девицу, стоящую на колеснице и погоняющую двумя лошадиными скелетами.— Выполнена из голубой глины с польского кладбища. Также использовались вставки из метеоритного металла.

—Дайте угадаю, статуэтка тоже может издавать какие-то звуки?— усмехнулся адвокат.

—Ну, она снабжена гораздо более полезной функцией,— ухмыльнулся Наватин и указал на кнопку в основании колесницы.— Смажете вот сюда кровью, и на ночь можно вызвать сексапильную красотку себе прямо в сон.

—Ого!— восхитился Хомунин с похотливой улыбкой.— Надеюсь, не такую же с рогами, как изображена здесь?

—Это как уж повезёт…

Галерист перешёл к следующему столику и показал круглые настенные часы, украшенные синими и белыми камушками. Правда, их стрелки почему-то шли назад. Приглядевшись, Артём с лёгким испугом понял, что это две змейки, ползущие по встроенному внутри стеклянному лабиринту.

—А есть что-нибудь такое, чем можно причинить вред бесу?— полюбопытствовал адвокат, осматривая стенд со всякими книгами и картинами.— Боюсь, что просто так они теперь от меня не отвяжутся.

—Да ведь бесы существа легко ранимые,— подметил Наватин, пожав плечами.— Ткнуть их ножом, и будут изливаться гематитом.

—Чем? Гематитом?— поморщился Хомунин и вспомнил, как во время стычки с Фресслентом и Пероксом у тех была чёрная кровь, похожая на нефть.

—Так называют жидкость, которая им заменяет кровь. Вы же видели такую?

—Ну да, было дело… Только вот их не шибко останавливают обычные раны. Разве что по рогам дать, но ведь до башки ещё надо дотянуться.

Судя по довольному выражению лица, Михаил разделял неприязнь адвоката к рогатым. Он двинулся в самый дальний угол помещения и вытащил оттуда бочку, в которой звенели не то ломики, не то лопаты.

—Вообще-то Ламбрант как раз и искал какое-нибудь эффективное средство против наших друзей,— пояснил Наватин, перебирая всякую арматуру.— Но что уж можно придумать для тех, кто уже как бы мёртв?..

Галерист вытащил копье со странным наконечником в виде когтя. Оно больше напоминало поделку школьника для урока по истории древних времён.

—Можете купить вот этот пилум,— предложил Михаил, протирая пыльное оружие.— Не особо удобный инструмент в городских условиях, однако им вполне возможно убить рядового беса, не беспокоясь за его рога.

—Что, просто проткнуть насквозь и этого будет достаточно?— не поверил Артём, решив поближе рассмотреть товар.

—Остриё сделано из рога тахаша, очень редкого существа. Оно ядовито, поэтому раны, причинённые этим пилумом, будут смертельны для кого угодно. Проверено лично.

Последнюю фразу он произнёс с особой дьявольской усмешкой, за что Хомунин зауважал галериста сильнее.

—Беру!— согласился адвокат и пожал ему ладонь.

Из-под рукава пиджака Наватина показалась странная татуировка в форме круга, внутри которого был крест. Кажется, такой знак уже где-то мелькал. И точно, в тот день, когда Павлов повёл Артёма в следственный изолятор к Вадиму, он нарисовал на листочке нечто подобное. И, кажется, говорил, будто бы это сатанинский символ. Но акцентировать сейчас внимание на руке галериста адвокат не стал, быстро расплатившись за покупку.

Вернувшись на улицу уже через парадные двери, Артём раздумывал над происходящим. Пока Михаил завернул копьё в специальную тёмную бумагу, он высказал надежду, что люциферит, возможно, уже не вернётся. Судя по всему, ему надоело выполнять приказы Ламбранта, тем более когда его галереей заинтересовался сам бесовский экзархат. Значит, мужчина не знал, где может скрываться Павлов.

Когда Хомунин подошёл к своей машине, Борисов-Плетнёв вовсю копошился под капотом.

—Что ты там делаешь?— возмутился парень, покрепче сжав купленный пилум. Если этот обгоревший бес решил сломать ему транспортное средство, будет полезно проверить на нём, действительно ли рог какого-то там тахаша смертелен для нечисти.

—Это всё адвентюга!— оправдался Аделард.— Я говорил ему, что не надо ковыряться в чужой тачке!

—Да у тебя заслонка карбюратора стучала же,— поведал Вадим, оттряхивая испачканные руки.— Я всего лишь подкрутил, чтобы не расшаталась.

—А, спасибо,— успокоился Артём и засунул копьё на заднее сидение.— Вы случайно не знаете, что означает крест в круге?

—А почему ты спрашиваешь?— напрягся вдруг Плетнёв, захлопнув капот.

—Увидел у этого Наватина на руке, подумал, вдруг он какой-то сатанист. Ведь Алёшу Камалова убили сатанисты.

—Этот знак был на серебряном топорике,— вспомнил Вадим.— И на развалинах церкви недалеко от дома пастора Роберта.

—По-моему, какой-то друидский символ,— предположил Аделард.

—Разве ты не был сатанистом до того, как превратиться в беса?— удивился Плетнёв.— Как вообще становятся бесами? Я думал, надо истово верить в дьявола или там поклоняться демонам всяким…

—Ну, для начала надо умереть,— пожал плечами Борисов, видимо, не сильно разбираясь в тонкостях бесовского мира.— Только я не был сатанистом ни одного дня. Поэтому не знаю, почему оказался в таком состоянии.

—Хороший вопрос, кстати,— подметил Хомунин.— Сын этого пастора тоже выжил после убийства и вроде как стал бесом. Во всяком случае, бесы его забрали из морга.

—Хм, вряд ли мальчик увлекался сатанизмом,— задумался Аделард.

—Что???— опешил Вадим.— Лёха жив?! Но как?..

—Ты разве не знал?— усмехнулся Артём, заводя машину.— Если я правильно понял из того, что слышал ночью, этот ваш Тимшинский продавал тела своей паствы тем, кого вытаскивал через колодец.

—А, Ламбрант что-то такое говорил, точно,— кивнул Борисов, забираясь в машину.— Кажется, всем этим обитателям ада нужно человеческое тело, чтобы спокойно разгуливать по земле.

—Инкуб, который сидит в Кристине,— добавил Плетнёв, пристёгивая ремень безопасности, за что получил насмешку от Аделарда,— днём он вообще не властен над её телом. Он появляется, когда наступают сумерки.

—Как бы то ни было,— вмешался Борисов,— не обязательно быть сатанистом, чтобы превратиться в беса. Это происходит как-то по-своему, тут не предугадать.

—А тебе сколько было лет, когда ты умер?— поинтересовался Вадим уже у своего напарника по телу.

—Ну, я учился в университете на юрфаке,— нехотя ответил Аделард.— Но не считаю возраст каким-то показателем. Вон тебе гораздо больше лет, а тупишь ты похуже малолеток!

—Я не туплю!

—Какой у тебя уровень IQ?

—Причём здесь это вообще?!

—Замолчите!— прикрикнул на них Артём.— Вы мешаете мне сосредоточиться!

—А, так что там бесы-то делали в галерее?— заговорил Борисов более сдержанным тоном.— Искали люциферита?

—Наверняка,— предположил адвокат, нервно постукивая пальцами по рулю.— Они ещё конфисковали картины и другие экспонаты. Видимо, эти вещи с какой-то магической начинкой. Там у Наватина полный подвал демонических штуковин.

—Как ты умудрился умереть в таком возрасте?— решил продолжить Вадим допрос беса.— Если ты такой умный, как себя считаешь, то для смерти как-то рановато.

—Меня убили, понятно!— рявкнул Аделард.— И я не хочу это обсуждать!

—Убили, отчекрыжив тебе половину письки?— съязвил Плетнёв, и они с новой силой принялись ругаться.

Впрочем, пытаться остановить их не имело смысла. Поэтому Хомунин просто повёл автомобиль дальше по проулку, размышляя, как ему лучше поступить с теми уголовными делами, которые на него завели власти. Нанять обычного адвоката уже было поздно да и вряд ли продуктивно. Если прокуратурой заправляют бесы, нужен кто-то, кто имеет на них влияние. Конечно, люциферит подходил для этой функции просто идеально. Тем более, он сам обещал решить все проблемы Артёма. Но вот где теперь его искать? И что же это был за светящийся хмырь, который увёл Ламбранта в неизвестном направлении?..

За всеми этими размышлениями Хомунин не заметил, как следом за ним двинулась тёмная машина с тонированными стеклами. Поэтому адвокат без лишней предосторожности поехал вниз по дороге.

—Ну а что ты решил делать дальше?— спросил у него Аделард, видимо, устав унижать своего напарника по телу.— Может, заляжем на дно, пока всё не успокоится? Вон и погодка приятная…

—Лучше всё же найти моё тело,— вмешался Вадим.— У этого Павлова тяга к злоключениям. Не хочу, чтобы он лишился ноги или руки. Мне ведь потом с этим жить…

—Ну пипец!— ухмыльнулся Борисов.— Ты ещё надеешься вернуть себе туловище?

—Конечно. Вора надо наказать, пока это не сделали ваши бесы…

Артём посмотрел на слепого попутчика, остановившись на светофоре, и коварно улыбнулся. Ведь этот Борисов был козырным тузом в его рукаве. И он забрал Аделарда из Вышинского Посада вовсе не из жалости, а ради решения собственных проблем. Если Ламбрант пропал в неизвестном направлении, то разрулить вопрос с бесами можно только одним способом – подарить им бывшее тело люциферита. Наверняка экзархату крайне интересно заполучить такой экземпляр. А взамен Хомунин может потребовать прекратить всяческие гонения на него самого.

—Съездим к нему домой,— сообщил адвокат, поворачивая на соседнюю дорогу.— Там должны быть какие-то зацепки.

—О, да ты узнал, где может прятаться Ламбрант?— оживился Плетнёв.— Это же здорово!

—Чую, что мы нарвёмся на неприятности,— пробурчал Борисов и хотел выйти из машины, но Артём нажал на блокиратор дверей.

—Не надо глупостей,— предупредил он своего пассажира.— Если уж я вытащил тебя из ночной переделки, значит, работать пока будем вместе.

—Чёрта с два!— вскричал Аделард и хотел накинуться на водителя, как окно с его стороны лопнуло от внезапного удара снаружи.

На дороге стоял высокий усатый парень в коричневой одежде и с автоматом в руках. Не успел Хомунин опомниться, как с его стороны тоже раздался звон стекла.

—Именем экзарха Тернонта, вы арестованы!— вскричал второй бес и схватил адвоката за футболку, пытаясь вытащить его через разбитое окно.

—Стойте, я не буду сопротивляться!— воскликнул напуганный Артём, подняв руки.— У меня для вас есть кое-что важное…

Гвардейцы переглянулись и жестом потребовали выйти из автомобиля. Аделард-Вадим панически мотал рогатой головой. Шляпа с него упала из-за резких движений, поэтому выглядел он сейчас специфично.

Хомунин же разблокировал двери и осторожно выбрался на дорогу. Сзади уже скопились машины, водители которых недоумённо наблюдали за происходящим задержанием. Впрочем, никто из них не рискнул вмешиваться. Бесы в своих коричневых костюмах смотрелись вполне правдоподобно и наверняка ассоциировались у простых людей с какой-нибудь специальной службой захвата в рядах МВД или даже ФСБ.

—Не стреляйте,— попросил Артём, стараясь держать руки поднятыми.— Я как раз собирался ехать в резиденцию экзархата…

—Ты сообщник люциферита и убийца дознавателя!— вскричал вооружённый бес.— Тебя ждёт казнь оловом!

Он вновь схватил адвоката и прижал к корпусу машины. Аделард тем временем вылез ко второму гвардейцу и виновато улыбнулся.

—Я так-то не с ним,— попытался пояснить Борисов, тоже подняв руки.— Он меня в заложники взял…

—Да что ты такое говоришь?— не выдержал Вадим, чем вызвал у солдата недоумённую гримасу.

—В его теле сидел люциферит!— заорал Хомунин, почувствовав, как его запястья за спиной сцепили наручники.— Это он Вам нужен, а не я!..

В этот самый момент Аделард наклонил вперёд голову и со всей силы метнулся к гвардейцу. Чёрные рога пронзили тому грудь, а сам солдат от неожиданности выронил свой автомат. Борисов оттолкнул его на соседний автомобиль, а сам по инерции упал на асфальт. Раздались выстрелы, которые едва не задели бойкого слепца.

Артём сполз под машину. Остальные водители стали стремительно разъезжаться в разные стороны. Скрипы колёс едва прерывали автоматную очередь, которой отчаянный гвардеец пытался задеть Борисова. Когда же патроны закончились, он обежал автомобиль Хомунина и увидел на дороге лишь лежащего напарника, у которого из двух колотых ран на груди стремительно вытекала чёрная жидкость.

—Застрели его, Крокс!— пропыхтел тот, однако слепого беса уже и след простыл.

Артём сидел, прижавшись к асфальту, и морщился от каждого нового выстрела. Стоило предпринять попытку к бегству, как это сделал Аделард. Но ведь он совсем не бес и вряд ли сумеет столь же лихо увернуться от смертельных пуль. А погибать на дороге от рук разгневанного гвардейца ему совсем не хотелось. Пусть даже не удалось провернуть сделку по продаже Борисова, зато можно попытаться договориться с бесами на других условиях. Поэтому Хомунин не двигался, дожидаясь, пока солдат не перестанет бессмысленно палить по сторонам.

—Слинял, сволочь!— выругался Крокс, вернувшись к адвокату.— А ну вставай!

Парень послушно поднялся, хоть с наручниками сделать это сразу не получилось.

—Не убивайте, я расскажу всё, что знаю,— проговорил Артём, заметив, что основная часть машин уже успела отсюда разъехаться.

—Ещё бы!— нервно выкрикнул гвардеец, схватив пленного за рукав футболки, и потащил его в сторону своего автомобиля.

Впрочем, догнать Аделарда ему всё равно не удалось бы. Несмотря на слепоту и долгополую юбку, Борисов бежал вглубь дворов со скоростью напуганного зайца. Он даже снёс висящее на верёвке бельё и несколько раз столкнулся со случайными прохожими.

—Кто это вообще был?— сквозь одышку спросил Вадим.

—Лучше не спрашивай!— рычал в ответ бес, цокая копытами по бетонным плитам очередного двора. Ботинки он потерял ещё на дороге, когда уложил одного из гвардейцев.

—Господи, нас же убьют!— запаниковал Плетнёв.— А как же Артём? Мы оставили его там одного…

—Да забудь об этом предателе!— рявкнул Аделард.— Сам же слышал, он хотел сдать меня экзархату.

—Не, он же блефовал.

—Ну ты и тупица! Хорошо, что я командую телом, а то бы точно сейчас валялся с простреленной башкой!

Борисов перелетел через овраг, по которому текли нечистоты, и взобрался по деревянному забору. Юбка зацепилась за гвоздь и затрещала, так что пришлось от неё избавиться. Видно окружающее пространство было плохо – мешал солнечный свет и посторонние шумы вокруг. Поэтому единственным верным решением оставалось спрятаться где-нибудь за гаражами. Бесы наверняка наводнят окружающее пространство уже в ближайшие полчаса. Так что останавливаться Аделард совсем не собирался.

Желание поскорее спрятаться возникло сейчас и у Ламбранта. Он периодически трогал холодную голову, проверяя, не вылезли ли оттуда рожки. Наверняка сквозь редкие светлые волосёнки они станут заметны очень быстро.

—О, это лацерна из Израиля,— пояснил Одилон в ответ на вопрос Павлова о светящемся плаще.— Очень меня выручает, когда надо произвести должный эффект. Например, явиться людям в образе святого духа.

—И дать им какое-нибудь задание?— усмехнулся Ламбрант и вновь с подозрением посмотрел на покрытую рисунками стену храма, в который его привёл ангел.

—Мне нравится, что ты понимаешь меня с полуслова,— восхитился тот и направился к окну, возле которого стояли сверкающие рыцарские доспехи.— Думаю, ты вполне готов сделать благое дело для человечества.

Он вдруг вытащил из ножен длинный меч, лезвие которого как будто было усыпано стразами и бисером.

—Надо произвести эффект на тех, кто поклоняется идолам,— сказал Одилон зловещим голосом, демонстрируя своему «собрату» сияющее на солнечных лучах оружие.— Сегодня как раз у этих заблудших душ очередной праздник…

—Ах, верно, уже ведь Вальпургиева ночь,— вспомнил Ламбрант, ведь именно на неё он собирался выгнать бесов из своего поместья на острове.— Ты хочешь, чтобы я разогнал сатанистов?

—Вдоль Волги будет несколько крупных шабашей,— поведал ангел, любуясь мечом.— Разогнать – это слишком просто. С этим и местные власти справятся. Наша же задача повернуть людей к свету, заставить их задуматься над своими грешными жизнями.

Павлов не совсем понимал, что имеет в виду его загадочный наставник. Но на всякий случай он принял от него необычное оружие, которое переливалось на лучах солнца, проступающих сквозь оконное стекло. Действительно, разрубить таким мечом никого не получится. Видимо, он вообще был бутафорией, исключительно для красоты.

—И что, мы просто возьмём и заявимся на собрание смертных?— уточнил Ламбрант, глядя, как Одилон снимает с рыцаря блестящий шлем.

—Не мы, а ты, Диалон,— поправил он новичка.— Эти латы раньше принадлежали Ювалону, но теперь они твои.

Судя по всему, доспехи тоже были ненастоящими. Вблизи стало понятно, что они так же украшены мелкими камушками. Должно быть, в темноте даже при слабом луче света всё это начнёт сверкать и искриться вместе с мечом. Облик, конечно, более, чем нелепый. Но так хотя бы появится возможность покинуть пределы этого странного монастыря, что не могло не порадовать Павлова.

—Надеюсь, этот Ювалон умер от стыда?— съязвил люциферит, примерив шлем на свою голову.

—О, не говори глупостей, мы же бессмертны,— усмехнулся Одилон и принялся снимать с чучела рыцаря остальные части доспехов.— Хотя если лишиться головы, как это произошло с Филоппоном, смерть будет гарантирована.

Ангел тяжело вздохнул, будто речь зашла о чём-то болезненном для него. Впрочем, напрягся и Ламбрант.

—А что случилось с этим вашим Филоппоном?— уточнил он, стараясь делать вид, будто просто любопытничает.

—О, это трагичная история,— мрачно отозвался ангел, смахивая пыль с наплечников доспех.— Данталион вообще-то запретил обсуждать её даже между братьями.

—Как-то странно, кто уж посмел отрубить голову вашему собрату,— на всякий случай промолвил Павлов и примерил латную рукавицу.— Я думал, что мы как бы самые сильные и все нас типа должны бояться…

—Я же не зря хожу с балой,— усмехнулся Одилон, продолжая разбирать детали бутафорского облачения.— На самом деле, если соблюдать стандартные правила безопасности и не заниматься самим всякой грязной работой, то риск, что кто-нибудь нападёт, довольно низок.

—Значит, этот Филоппон нарушил правила?

—О, да! Он тут такое вытворял, что пришлось отлучить его от братства.

—Мне кажется, что это весьма интересная история,— подметил Ламбрант, присев на скамью возле расписной стены прямо в шлеме.— Расскажи мне, что с ним случилось?

Одилон боязливо посмотрел на вход в храм, откуда доносились голоса монахов, и понизил голос, видимо, чтобы его не услышал никто посторонний.

—Этот придурок решил, что сможет пополнить наши ряды при помощи христианских сект. Сначала он убедил людей из монастыря Бейлона под Пермью совершить массовое самоубийство. Якобы их души уже очистились от грехов и они готовы стать ангелами. Филоппон привёл их на гору, с которой эти легковерные и спрыгнули один за другим. Двадцать четыре человека он таким образом угробил!.. Кое-как удалось с властями замять этот скандал.

—Забавно,— мотнул головой Павлов, потирая искрящийся шлем.

—Дальше больше. Он стал собирать фанатиков по квартирам, промывал им мозги всякой чушью о нетленности души и чистоте пороков. В результате эти безмозглые устроили нападение на православную общину в Ижевске, и опять погибли люди.

Ламбрант чувствовал, что ангел-отступник, о котором говорил Одилон, был близок ему по духу.

—Но это же не ваши отрубили ему голову?— усмехнулся люциферит.

—О, нет, своих мы не трогаем,— открестился ангел, разложив на столике перед окном кольчужные вставки.— Я же говорил, убийство – это смертный грех. Поэтому с такими непоседливыми нарушителями поступают иначе – замуровывают в подвале монастыря или в каких-нибудь пещерах.

—Что, навсегда?— поёжился Павлов.

—О, в зависимости от проступка,— пожал плечами Одилон и принялся рассматривать наколенники от доспехов.— В случае с Филоппоном планировалось закинуть его на Полярный Урал, в пещеры под озером Хадата. Но нас кто-то опередил.

Чем больше ангел рассказывал о таинственном отступнике, тем сильнее Ламбрант чувствовал волнение. Именно сейчас он вдруг подумал, что странная внешность этих существ сильно напоминает ему одного покойного врага, которого удалось обезглавить пару лет назад. Выглядел он так же неприятно – с нечеловеческим лицом, неестественно долговязой фигурой и в похожем, как у Одилона, странном одеянии.

—Филипп Зерданский,— с остервенением сказал ангел и мотнул головой,— такое прозвище он себе взял. Организовал опять какое-то сборище сумасшедших, на этот раз здесь неподалёку. О, там уже и демонопоклонничество началось, представляешь?!

—Просто ужас,— отозвался люциферит, которому озвученное имя было отлично знакомо. Он даже едва не выронил латную рукавицу – настолько его поразила ирония судьбы.

—Устроил какую-то чернуху, в итоге сатанисты его и казнили. Нам удалось найти лишь обугленный череп Филоппона в одной церквушки в пригороде вместе с телами других заблудших душ.

Павлов почувствовал себя совсем неуютно и стащил шлем с головы.

—О, да не воспринимай ты всё это так близко,— усмехнулся Одилон, приблизившись к ученику.— Филоппон – это наглядный пример того, что бывает с нарушителями, которые не чтят заветы нашего братства. Вот уж точно про него алогизм – ангельски злой!.. Думаю, он ещё легко отделался своей гибелью. Куда как ужаснее сидеть навеки в замкнутом пространстве гор.

Последние фразы Ламбрант слушал уже вполуха. Он и представить себе не мог, что Зерданский, которого ему удалось одолеть два года назад, относился к категории ангелов. Впрочем, даже Одилон мало напоминал божественное существо – бледная кожа, странная вытянутая голова, длинный тонкий нос, пугающие мелкие зубки и неестественный рост. Ничего ангельского в нём не просматривалось. Добавь к этому образу рога, и получится истинное отродье дьявола!

—Адвентисты на месте этой сгоревшей церкви хотят строить свой храм,— вдруг вырвалось у Ламбранта сквозь размышления об отрубленной башке Филиппа.— И кто им разрешил…

—О, правда,— оживился Одилон, забрав у него шлем с мрачной улыбкой.— Я уже и забыл, что ты состоял в этой общине. Но не переживай, адвентисты не имеют к гибели Филиппона никакого отношения. И вообще давай закроем эту тему. Надо примерить латы, ведь у тебя сегодня будет долгая ночь.