Редакция сайта достигла соглашение с известным писателем Гапароном Гарсаровым о публикации его нового романа «Галерея демонов Ламбранта». Представляем главу нового романа
глава 9
Единство в ночь Сатаны
В медицинском центре адвентистов откровенно не понимали странного поведения Джастина Тимшинского. Его тошнило и пучило с самого утра, когда мужчина очнулся после ночной потасовки в Вышинском Посаде. Сначала он упал с кровати, разломав при этом дорогой тонометр. Затем пресвитер принялся бегать по палате, рвя на себе больничную пижаму. А под конец Тимшинский облевал коридор и заперся в общем туалете. На просьбы врачей и медсестёр беспокойный пациент открывать дверь уборной отказался, твердя при этом, что он вовсе никакой не Джастин, а Миранус.
Не исправил положение даже его приёмный сын Стас, которому и без того было сегодня нелегко. Предстояло организовать похороны брата Олега, трагично погибшего в ночных баталиях. Властям пришлось сказать, что во всём виноват мятежный Плетнёв, которого суд так безответственно освободил из-под стражи накануне. К тому же, репутация у Вадима уже сложилась соответствующая – одним уголовным делом меньше, одним больше. А вот обезумевшего пресвитера необходимо было спасать всеми доступными средствами. Не говорить же, что именно глава адвентистской общины зарубил собственного пасынка серебряной алебардой!
Впрочем, с приближением сумерек обстановка в медицинском центре адвентистов только накалилась. То ли так подействовало исчезновение солнечного света, то ли приход Кристины Власьевой в откровенном красном платье с глубоким декольте. Девица выглядела вызывающе – при ярком макияже, причудливой причёске, на высоких каблуках и с тёмными надписями на щеках, обнажённых плечах, груди и ногах. Казалось, она специально демонстрировала их окружающим, вызвав у набожного медицинского персонала лишь оторопь.
—Где этот старикашка?— вальяжно потребовала Власьева низким мужским голосом, покручивая в руках женскую сумочку.— Я принёс ему лекарство…
—Ты что себе позволяешь!— принялась возмущаться дежурная медсестра, схватив дочь Никиты Денисовича за локоть.— Здесь приличное место, убирайся!..
—А вот если не уйду, то что тогда сделаешь, старая кляча?— небрежно поинтересовалась Кристина, осмотрев её шаловливым взглядом.— У нас с Миранусом есть одно незаконченное дельце, и времени в обрез.
Она остановилась возле туалета и постучала кулаком по двери.
—Эй, Миранус, ты ещё там?— спросила девушка с надменной ухмылкой.— Это Сонатис. Вылезай, я пришёл забрать тебя на праздник.
Недоумение у окружающих усилилось. Мало того, что вульгарно одетая посетительница вела себя столь бесцеремонно, так вдобавок и беспокойный пациент вдруг выбрался из своего укрытия. Выглядел он более, чем омерзительно – весь перепачканный в рвоте, с сильно покрасневшим лицом, да ещё и голый.
—Ну наконец-то!— радостно воскликнул Джастин, раскинув грязные руки в стороны, однако Кристина не рискнула его обнять.
—Я смотрю, ты уже активно развлекаешься,— подметила она.— Столько баб вокруг, а ни одна до сих пор не изнасилована!.. Куда делась твоя хватка, а?!
—Мне было очень хреново,— признался Тимшинский не своим голосом, вызвав у дежурной медсестры удивление.— Думал, что сдохну. Так выворачивало! Словно напился крови грешника…
—У-у-у, кровь сегодня ещё впереди,— расхохоталась Власьева, продолжая помахивать сумочкой.— Вальпургиева ночь, ты же знаешь? Будем беситься со смертными!..
—А-а-а, так ты вовремя меня вытащил на этот свет!— Тимшинский пришёл в крайний восторг, запрыгав на месте, словно маленький мальчик.
Эта крайне странная парочка вела себя так, будто не замечает окружающих.
—Пресвитер никуда не пойдёт,— заявила дежурная твёрдым голосом.— Он болен и плохо себя чувствует!
—Ой, ну что ты,— передразнила её Кристина, которая сейчас больше напоминала трансвестита.— Поверь, после этой ночи, когда мы с ним отметим Бельтан, твоему пресвитеру значительно полегчает.
—А-а-а, ты чертовски прав, Сонатис!— радостно прорычал неузнаваемый Джастин.— То-то все наши мне обзавидуются!..
—Ну, чего уж тянуть время,— хихикнула Власьева и обернулась на женщин в белых халатах, которые всё это время наблюдали за сценой возле туалета.— Давай прям сейчас начнём, раз уж нам попались такие цыпочки!
Едва договорив фразу, девушка отбросила сумочку в сторону и накинулась на ближайшую к ней медсестру. Та заверещала, упав на пол, и принялась отбиваться от расфуфыренной бестии. Тимшинский же набросился сразу на двух сотрудниц медицинского центра. Оставшиеся женщины с воплями ужаса разбежались по разные стороны коридора, не зная, что предпринять с этой демонической парой, которая принялась срывать одежду с визжащих жертв.
Примерно в таком же состоянии находился сейчас Артём Хомунин. Он не знал, что делать, хотя и понимал, что предпринимать резких движений лучше не стоит. К тому же, голову скрывал мешок, который бесы накинули, едва погрузив задержанного преступника в свою машину. С момента шумного ареста адвоката то перевозили, то водили по каким-то длинным коридорам. Поэтому сейчас, когда его посадили на стул и не тревожили вот уже как последние полчаса, парень был рад, что хотя бы остался жив и относительно здоров. Разве что дышать сквозь мешковину становилось тяжеловато, да и душно вокруг, отчего взмокла спина.
Скрипнула дверь, и в помещение кто-то вошёл. Артём услышал протяжный вздох с тяжёлыми шагами и напрягся.
—Вы сейчас казните меня?— спросил он, повернувшись влево, где стоял незнакомец.
—Нет,— донёсся неприятный бас, и чья-то рука сорвала мешок с головы пленника.
Как и предполагал Хомунин, в помещении царил полумрак. Поэтому разглядеть своего собеседника сразу не удалось. К тому же в глазах закололо от пыли и волосинок, и возникло сильное желание чихнуть.
—Будь здоров,— вновь пробасил незнакомец и обошёл небольшой столик, возле которого сидел задержанный адвокат.
—Я знаю, что наломал немало дров,— заговорил парень в драматическом тоне, который обычно использовал во время судебных прений, защищая очередного денежного клиента.— Но и Вы должны меня понять. За последние дни моя жизнь находится под сильным напряжением. То оживающие трупы, то бесы, вышибающие мне память при помощи рогов, то люциферит со всякими магическими прибамбасами…
Незнакомец присел напротив, уставившись в Артёма светлыми глазами. Учитывая обстановку, выглядели они зловеще, будто даже немного светились изнутри. Когда бес услышал про Ламбранта, он нагнулся немного вперёд, и стало ясно, какой он старый. На голове посреди седых всклоченных волос торчали два белых рога. Лицо покрывала недельная щетина и морщины, совсем как у семидесятилетнего дедули, который к тому же увлекается алкоголем. Да и дышал этот господин натужно, словно преодолевая себя.
—Меня зовут Аброн,— представился бес, раскладывая на столе какие-то папки.— Я советник экзарха по чрезвычайным делам.
—Это заметно,— отозвался Хомунин, немного улыбнувшись.
—Тебе повезло, смертный, что тебя не застрелили сразу,— признался Аброн, шелестя бумагами.— С убийцами наших дознавателей, обычно, разговор короткий.
—Мне жаль, что Перокс погиб.— Адвокат продолжил артистически скорбный тон и состроил мрачную гримасу.— Я вовсе не хотел лишать его жизни. Мой умысел был направлен лишь на получение информации о том, что происходит. Не более. К тому же, Перокс сам напал, пытался меня покалечить. Я всего лишь защищался…
—Хм, этот бестолковый юнец как раз прекрасно себя чувствует,— усмехнулся советник по чрезвычайным делам, вызвав у Артёма крайнее недоумение на лице.— Тем более, он отнюдь не дознаватель, а лиценциарист.
Кто бы мог подумать, что после удара ножом в грудь этот бойкий парнишка сумел выжить! Значит, то, что говорили про бессмертие бесов, на самом деле, далеко не выдумки.
—Так а… умер Фресслент, стало быть?— удивлённо переспросил Хомунин и, увидев кивок Аброна, поник головой.— Видимо, я не рассчитал удар и поранил его рога…
—Как я вижу, люциферит тебя подробно проинструктировал насчёт всех нас,— произнёс бес с нескрываемой неприязнью.
—Ну, я многое узнал не от него, а как-то сам,— признался адвокат, стараясь проморгаться, так как в глазах кололо и слезилось.— Я вообще не должен был влезать в эту историю. Павлов ведь предупреждал. Дурак я просто. Надо было заниматься своими бумажными делишками. Сейчас бы не оказался в такой ситуации…
Аброн вновь посверлил допрашиваемого злым взглядом и с шумом вобрал воздух в лёгкие.
—Гвардейцы, что задержали тебя, сказали, будто ты намеревался ехать сюда сам,— промолвил он, продолжая перекладывать бумажки.
Судя по всему, советник имел в виду резиденцию экзарха. Значит, Артёма держали в том самом доме на острове, который он видел вчера перед тем, как угодить в историю с экспеллерами и колодцем в ад.
—Ну да,— кивнул Хомунин, нервно сглотнув слюну.— Говорю же, я совсем не собирался конфликтовать с вашими. Если б они не стали стрелять, то Аделард сейчас был бы у Вас в руках…
—Борисов?— оживился Аброн, отложив документы.— Разве он жив?
—А, ну Вы его знаете, да?— обрадовался адвокат.— Фуф, а то мне уж казалось, что всё, что он болтал, это плод его больной фантазии.
—И что тебе известно об этом бесе?— Рогатый старик облокотился о стол, не спуская глаз с пленника.
—Ламбрант жил в его теле какое-то время. Вроде бы с осени. Я точно не запомнил. До вчерашней ночи он приходил ко мне с заданиями. Ну, как к адвокату, Вы же понимаете. Я совсем не знал, что он какой-то там жуткий люциферит и всё такое… Тем более на нём была одежда как у священника. Видимо, он так скрывал свои копыта и рожки. Ну, я так думаю…
—Ты хочешь сказать, что люциферит покинул тело этого юнца?— уточнил Аброн, и вид у него сделался куда более нервным.
—Ну как бы да. Ночью же в Вышинском Посаде он провернул какой-то ритуал. Вы разве не в курсе?
—Не в курсе,— монотонно ответил престарелый бес.
—А, ну там вообще жуткие вещи происходили. Я был вынужден даже убежать, но забыл в этом адском доме пиджак с ключами от тачки. Поэтому пришлось вернуться, а тут этот Аделард… И ещё Плетнёв каким-то образом в нём оказался…
По морщинистому лицу советника стало очевидно, что в болтовне напуганного адвоката он совершенно ничего не понимает. Аброн старательно пытался вникнуть в цепь событий, в которые угодил Артём, но через пару минут его признательных показаний он недовольно стукнул ладонью по столу.
—Давай с самого начала,— потребовал бес после паузы и взял авторучку, чтобы записать что-то на листке.
—Простите, но что со мной будет потом?— решил уточнить Хомунин, потёршись взмокшей щекой о собственное плечо. Наручники на запястьях не давали ему возможности даже почесаться после долгого пути в резиденцию экзарха.
—Рассказывай всё по порядку,— настаивал Аброн.
—Если Вы тут типа следака, то должны понимать моё положение,— усмехнулся парень.— Зачем мне вываливать Вам всё, что мне известно, если потом меня зарежут как барашку?
—Мы можем узнать всё и через пытки,— парировал советник.— В соседнем подвале имеется замечательное устройство с романтическим названием «Железная дева». Запрём тебя в ней, через полчаса сам расскажешь все подробности своей сделки с люциферитом!
—Я, конечно, не сомневаюсь. Но к чему вся эта средневековщина? Ведь я вижу, Вы деловой человек. И с Вами можно договориться.
—О чём?
—Ну, Вы бы могли дать мне, например, иммунитет от уголовного преследования за несчастный случай с Фресслентом. А я помог бы Вам ценной информацией про люциферита.
Аброн задумался, потирая седую щетину на подбородке. Из того, что бес не догадался сам предложить такой простой вариант, Артём понял – рогатые не блещут интеллектом. Не зря Ламбрант их всех так ненавидел.
—Ну же, господин-советник,— принялся убеждать его адвокат.— Я же не прошу ничего экстраординарного. Я всего лишь простой смертный, оказавшийся не в том месте и не в то время. Равно как и этот тупоголовый прокуроришка Говорунов. Если даже мне удалось его выследить и раздобыть записную книжку с телефонами ваших сородичей, то что бы сделали, к примеру, ангрилоты?
На последнем слове Аброн встрепенулся. Признаться, Хомунин и сам плохо знал, кто это такие. Но Борисов сегодня пару раз упоминал это название в резко негативном оттенке. Значит, ангрилоты, действительно, представляли какую-то угрозу для бесовского сообщества.
—А ведь я не обратился к ним за помощью,— подчеркнул парень.— Видите, со мной можно договориться. Я всего лишь хочу избавиться от всех тех неприятностей, в которые попал из-за ваших игр с Ламбрантом. Всего-то нужно отпустить меня и дать команду своим бесам из прокуратуры прекратить липовые уголовные дела, которые завели против меня. Ну же, разве я так много прошу?
—Мы не заключаем сделок с убийцами наших подданных!— возмущённо заявил старик и вскочил из-за стола.— Тем более с подельниками люциферита!.. Ты много на себя берёшь, смертный! И ты пожалеешь об этом!
—Ну ладно уж Вам,— усмехнулся Артём, войдя в свой привычный адвокатский образ.— Кто вот у Вас в приоритете – покойный Фресслент или Ламбрант, разгуливающий в новом теле?
Этот аргумент заставил Аброна нервно закусить нижнюю губу. Он явно не ожидал такого нахальства и прыти от пленника, иначе бы позвал на его допрос более профессиональных следователей.
—Тем более, никому из ваших неизвестно, как теперь выглядит этот люциферит,— не унимался Хомунин.— А я ведь много интересного могу о нём поведать. Да что уж там! Я даже могу помочь Вам разыскать этого жуткого типа. А?
—Для смертного ты слишком изворотлив,— подметил советник, погрозив ему пальцем.
—Просто я неплохой адвокат,— улыбнулся парень.— И предлагаю Вам шикарные условия для сотрудничества. Поверьте, это будет гораздо эффективнее каких-то там пыток и угроз.
Бес торопливо собрал бумаги со стола и вернул их в папки, которые принёс с собой.
—Грантикс!— выкрикнул он вдруг, и позади Артёма скрипнула дверь.
В помещение вошёл высокий мужчина в тёмной одежде и с палкой в руках. Видимо, это был очередной гвардеец экзархата.
—Наш убийца дерзит и пытается уйти от наказания,— произнёс Аброн с надменной ухмылкой.— Разберись с ним…
—Эй, да Вы всё неправильно поняли просто!— попытался Хомунин отговорить его от опасной затеи, панически вертя головой то на Грантикса, то на советника.
—И пожалуйста,— продолжил старик, не обращая уже на пленника никакого внимания,— не доводи его до смерти. Что-то мне подсказывает, что очень скоро у него развяжется язык.
—Нет, не надо!— закричал парень, которого гвардеец схватил за шкварник и потащил в тёмный коридор.— Вы совершаете ошибку!!!
Об ошибках рассуждал и Аделард, слушая уже который час подряд бредни Вадима. В городском парке уже вовсю разгуливали люди, наслаждаясь тёплым вечером. Поэтому пришлось расположиться под раскидистой ивой возле пруда. Правда, прохожие всё равно обращали внимание на странного молодого человека в тёмных очках и кепочке, который, к тому же, спорил сам с собой.
—Нет, нет и нет!— твердил Борисов в ответ на предложение Плетнёва предпринять хоть что-нибудь, чтобы разыскать Ламбранта.— Я ни хрена не вижу в сумерках. Да и гвардейцы меня уже активно разыскивают.
—Но ведь время же уходит!— беспокоился Вадим, нервно потирая обожженные пальцы.— Если Павлов испортит моё тело, как я тогда смогу в него вернуться?
—Пфф, ты такой наивный, а!— качал головой Аделард.— Забудь уже про этого люциферита. Он тебе не по зубам. Он и мне не по зубам, если ты не успел заметить.
—Тебе легко рассуждать, ведь твоё-то тело он вернул!
—Это да. Поэтому впредь я буду более осмотрителен в выборе приключений.
—Да как же так-то!— не унимался Плетнёв.— Ты сам ведь сказал, что хочешь поскорее убрать меня из себя.
—Ну да, было бы здорово, конечно…
—Вот! А как ты будешь это делать? Думаешь, без Павлова удастся освоить такое сложное колдовство?
Борисов задумался. А ведь правда, он не обладал никакими знаниями в этом тонком искусстве. Ламбрант же, помнится, умел проделывать много разных фокусов. Вот только вряд ли он станет помогать своему бывшему знакомому, ведь Аделард был виновен в смерти его прежнего тела на Черноозёрском кладбище минувшей осенью. Лучше уж оставаться слепым, чем мёртвым.
—Ты его убил???— опешил Вадим, и бес в очередной неутешительный раз понял, что им обоим слышны размышления друг друга.
—Вот ведь чёрт, а!— возмутился Аделард.— От тебя теперь даже мысли не скроешь!
—Да расскажи ты по-нормальному, что там между вами случилось-то? Погоди, дай угадаю… Это он постарался, чтобы ты стал чёртом?
—Я не чёрт, понятно?! Ты настоящих чертей ещё даже не видел!
—Так у тебя ж вон рога и копыта,— усмехнулся Плетнёв.— Глаз нету, а что-то видишь ведь. Ты демон, дьявольский прислужник. Как тебя вообще земля носит вот…
Борисов снисходительно вздохнул. Признаться, и он раньше особо не различал чертей от бесов. Собственно, только Ламбрант в своё время и объяснил ему, что к чему в мире рогатых тварей.
—К люцифериту я не пойду,— повторил Аделард, трогая гудящие копыта.— Он сразу же меня прихлопнет, как муху.
—Но за что???— не понимал Плетнёв.— Ты же был его телом всё это время!..
—Я помог одной девушке заполучить оружие против него. И она сумела привести его в действие. По этой причине Ламбрант и лишился собственного тела, а затем вселился в меня.
—И что это за оружие такое?— продолжал допытываться Вадим.— Какой-то особый меч-кладенец или волшебный пистолет?
—Вообще-то это была флейта, сделанная из бедренной кости беса.
—Ого! Люцифериты что, боятся костяных флейт?
—Ну, для него эта штуковина оказалась смертельной. Поэтому можно и так сказать.
Мимо ивы пробежала маленькая девочка, но, заметив слепого Борисова, вдруг завизжала и заплакала. К ней подскочила молодая мамаша, схватила на руки, недоверчиво глянула на странноватого паренька и поспешила обратно на аллею.
—Так и где эта флейта теперь?— задал Плетнёв очередной вопрос.— Может, стоит воспользоваться ею снова? Глядишь, это как-нибудь выкурит Ламбранта из моего тела…
—Да чёрт его пойми, где она теперь,— отмахнулся Аделард.— Я же ничего толком не помню с момента, как люциферит вселился в меня. Так… какие-то бессвязные обрывки воспоминаний.
—Ой, да ладно тебе врать. Вон как быстро ты сегодня вспомнил про галерею и этого подельника Павлова. Значит, помнишь и про всё остальное уж.
—Даже если и найдётся эта флейта, её один фиг не получится использовать против люциферита во второй раз.
—Это ещё почему?
—Ну не знаю, мне так говорили в экзархате. Убить люциферита можно при помощи какого-то особого оружия, но лишь один раз. Вторично это уже не работает.
—Так тогда, наверно, проще пойти к этим бесам и спокойно им всё объяснить уж. Чего вот ты от них сбежал?
—Какой же ты тупой, а!— вновь негодующе воскликнул Борисов, и на него обернулась проходящая мимо пара.— Меня в экзархате сразу четвертуют. Мало того, что я нарушил все их правила, так ещё и Ламбрант при помощи моего тела разгромил их прежнюю резиденцию, попереубивал кучу бесовских чинушей!
—Да уж, тогда лучше им не попадаться на глаза,— согласился Вадим после неловкой паузы.— И что ты теперь вот предлагаешь?
—Кому?— небрежно усмехнулся Аделард.
—Мне уж, кому ещё…
—Предлагаю тебе заткнуться и дать мне подумать!
На какое-то мгновение они оба замолчали. Но продлилось это недолго.
—Так, может, надо вернуться в эту галерею?— вновь высказался Плетнёв.— Если адвокат прав и этот Наватин прислуживает Павлову, то наверняка он сможет помочь и нам с нашим вопросом.
—Ну, было бы здорово, конечно,— вздохнул Борисов.— Но ведь бесы там уже всё оцепили. Да и самому этому Наватину доверия мало. Возьмёт ещё и прибьёт.
—С чего бы вдруг прибьёт? Он же не знает, что Павлов теперь ходит с другой внешностью. Давай прикинемся Ламбрантом и заставим этого галериста работать на нас?
От такого предложения Аделард вскочил на копыта.
—А если люциферит уже просветил его?— оживился бес, стряхивая со штанин прошлогодние травинки.
—Артём же с ним пообщался вот, Павлова так не оказалось,— вставил Вадим.— Надо попробовать, а потом ещё что-нибудь придумаем на месте…
—Я уж думал, ты совсем имбецил,— радостно заговорил Борисов, выходя на аллею, где на него тут же обернулись прохожие.— Но, оказывается, ты ещё способен подкидывать какие-то идеи.
—Я не имбецил. А даже если тебе не нравятся люди, у которых проблемы с умственным развитием, то разве они в этом виноваты вот?
—Знаешь, всё-таки я прав, у тебя с башкой при жизни были большие проблемы. Кто уж в здравой психике поселится в общине адвентистов?..
На странного парня, болтающего с самим собой да ещё разными голосами, уже смотрели все. Тем более по пути к выходу из парка он успел столкнуться с несколькими людьми и одной коляской. Поэтому не было ничего удивительного, когда у главный ворот его остановил коренастый охранник.
—Ваши документики будьте добры,— потребовал секьюрити, перегородив ему дорогу.
—А что не так?— поинтересовался Вадим.
—Я с собой паспорт не ношу, дома оставил,— вмешался Аделард.
Мужчина с подозрением осмотрел чудаковатого посетителя и остановил взгляд на копытах.
—Ха, прикольные боты!— тут же вырвалось у охранника.— Где взял?
—А-а-а… Да у меня знакомый один такие делает,— отмахнулся Борисов.— Хочешь, могу подогнать?
—Блин, сегодня ж как раз Вальпургиева ночь,— подметил секьюрити, потирая влажный воротник своей серой рубашки с логотипом какой-то охранной фирмы.— Если я в таких сапожках заявлюсь на тусовку, все начнут писать кипятком.
—Да брателло, какие вопросы!— пришёл в наигранный восторг Аделард.— Пошли, тут недалеко галерея Наватина. Знаешь про такую?
—Неа. Но ты покажешь?— обрадовался мужчина.
—Зачем он тебе?— сквозь зубы прошипел Вадим.— Лучше убежим…
—Смотри и учись, сосунок,— мысленно ответил Борисов и взял охранника за руку.— Ты только помоги дойти, а то я чутка слеповат, хорошо?
—О, хрена-се,— удивился тот.— А я думаю, чё ты так криво шёл по парку. Лады, давай помогу…
—Давай помогу,— сказал в этот же момент Одилон, протянув ладонь Ламбранту.
Павлов в бутафорских доспехах, унизанных стразами и прочими блестящими камушками, передвигался с большим трудом. Сквозь узкие прорези в шлеме он видел примерно так же, как слепой Аделард. Удивительно, каким образом, по мнению ангелов, нужно было «впечатлять» смертных в этом нелепом и неповоротливом наряде! Хотя чем дольше происходило общение с Одилоном, тем больше Ламбрант убеждался – что-то во всей этой задумке нечисто. Не прошло и суток с момента, как он очутился в плену у этих странных созданий, а они уже придумали ему сомнительное задание.
—Ты всё запомнил?— переспросил Одилон, высадив своего подопечного из грузовой машины возле лесопосадки.
Небо уже стремительно темнело, а воздух становился свежее. Хоть и без крови, Павлов чувствовал температуру воздуха и приближение вечера.
—Да, я пройдусь по берегу, поговорю с заблудшими душами,— отчеканил он свою миссию.— Что уж тут сложного…
—Главное, помни – никого не бойся. На соседнем берегу буду дежурить я. Там обычно собираются школьники, с ними труднее общаться. Так что ты будешь не совсем один.
—Прелестно,— промурлыкал Ламбрант и направился, шаркая сабатонами, вниз по дороге.
Впрочем, едва Одилон с монахами оставили его одного, умчавшись к основной трассе, люциферит значительно осмелел. Для начала он скинул свой сверкающий на лучах заката наряд и спрятал его в ближайших кустах. Хорошо, что в монастыре ему удалось надеть под низ подштанники и футболку.
Затем Павлов взобрался на тополь и оценил обстановку. Невдалеке, действительно, переливались воды широкой реки и шумел проезжающий по мосту поезд. Кажется, поблизости находился песчаный пляж, возле которого уже припарковались десятки машин. Развернувшись, Ламбрант увидел более нужный пейзаж – сверкающие купола какой-то церкви. Туда-то ему и нужно.
Преодолеть расстояние до храма пришлось пешком. Ни крыльев, ни рожек люциферит до сих пор в себе не ощущал, равно как и своих демонических способностей. Это уже начинало его беспокоить, ведь он и без того задержался у псевдоангелов дольше, чем планировал. Хотя, если задуматься, им не удалось распознать в нём нечисть. К тому же, стало понятно, что за существом оказался покойный Филипп Зерданский. «Ангелы», по большому счёту, были даже слабее обычных бесов – без каких-либо выдающихся талантов, с какой-то странной идеей-фикс подчинить себе слабоверных смертных и попытками воспроизвести собственное потомство в лице умерших праведников.
Ламбрант невольно улыбнулся, рассуждая о тех, с кем ему довелось сегодня столкнуться, и завернул с дороги во двор сельской церквушки. Впрочем, едва он прошёл в пустынный двор, как ноги подкосились. Павлов упал и тут же почувствовал жгучую боль в конечностях. Стало настолько невыносимо, что в глазах возникли разноцветные круги. В последний раз так же больно было при попытке вставить стеклянные глаза в слепого Аделарда.
Когда приступ понемногу стал проходить, люциферит перевернулся и увидел, как на земле поблизости лежит оторванная лодыжка, обутая в галошу. Несомненно, она принадлежала телу Плетнёва, но теперь начисто утратив своё предназначение. Вместо неё на левой ноге Ламбранта темнело липкое копыто. Видимо, приближение к заветному месту усилило изменения в нём. Пришлось проверить состояние второй ноги. Конечно, не хотелось бы столь же грубо причинять себе вновь лишнюю боль, однако в таком виде Павлов точно не сможет добраться до нужного объекта. Поэтому в ближайшие минуты окрестности церковного двора огласил крик.
Освобождение второго копыта прошло намного болезненнее, с кровью и омерзительным запахом. Люциферит лежал перед нефом церковного здания и не мог даже пошевелиться. Не удивительно, что на его вопли сбежались люди.
—Что случилось?!— заверещал молодцеватый голос, и к Ламбранту склонился парнишка в чёрном спортивном костюме.
—Это ещё кто???— возмутился второй подросток, держа в руках кинжал.
Павлов, недолго думая, вцепился в одного из наивных зевак когтистой бледной рукой.
—Отнеси меня на кладбище!..— прорычал он внушительным голосом, отчего другой юнец в страхе умчался обратно за церковь.
—Но… я…— попытался возразить шокированный старшеклассник, глядя в чёрные глаза Ламбранта.
—Неси!!!
Позади храма располагался небольшой сад, за которым начиналось сельское кладбище. Вот только сегодня здесь было отнюдь не пустынно и тихо. Шестеро молодчиков в тёмных одеждах готовились встретить Вальпургиеву ночь, уже разложив на могилах чёрные свечи и успев начертить на земле парочку пентаграмм. Странно, что они не дождались, пока небо окончательно погаснет. Видимо, только пробовали себя в сатанизме. Каково же было их общее удивление, когда со стороны церкви к ним приближалась странная фигура. Согнувшись в три погибели и еле плетя ногами, шёл парень в спортивном костюме. На нём же восседал, словно на осле, Ламбрант. Оба выглядели болезненно и тяжело дышали.
—А ну отпусти нашего друга, тварь!— завизжала девица в дождевом плаще и схватила бейсбольную биту, которую, наверно, предусмотрительно притащила на кладбищенскую тусовку.
Парнишка под люциферитом окончательно выдохся и сел на колени посреди аллеи. Ламбрант же с грозной гримасой сполз с него, обвёл присутствующих юнцов тяжёлым взглядом и вдруг вонзил когти в землю прямо под собой.
Окружающее пространство озарили всполохи огня, а в воздухе явственно запахло сероводородом. Несколько школьников стояли перед горящим люциферитом как вкопанные. Другие принялись разбегаться.
—Стоять!— прогудел Павлов, и эхо его страшного голоса прокатилось, казалось, по всему кладбищу.— Вы вызывали демонов, и вот я прибыл!..
Юные сатанисты задрожали, как зайцы, но послушались приказа и остались на местах. Отбросив остатки сгоревшей одежды, Ламбрант, весь тёмный и дымящийся, направился к ним. Тучный паренёк с кудрявой шевелюрой тут же грохнулся в обморок. Девица с битой издавала писк, словно котёнок, которого топили в ведре. Когда люциферит дошёл до неё, она предательски выронила своё орудие и закрыла глаза.
—Отведи меня к самой старой могиле?— потребовал Павлов, скаля белоснежные зубы.
Школьница кивнула, всё ещё боясь смотреть на чёрного демона, и неуверенно попятилась от него. Затем девушка развернулась и, ускоряя шаг, двинулась вглубь кладбища. Ламбрант зацокал копытами по аллее и на всякий случай бросал на её наивных дружков озлобленные взгляды.
—Ты и есть Вельзевул?— вдруг поинтересовался парнишка слева с бритым черепом.
Остальные пугливо зашипели на него и вздрогнули, когда люциферит обернулся.
—Разве вокруг меня роятся мухи?— прорычал Павлов и замахнулся когтистой рукой, отчего все зажмурились, кроме того самого парня.
—Но мы вызывали Вельзевула,— ничуть не страшась обугленного голого визитёра, сказал лысый старшеклассник. — Ты его слуга, значит?
Девица дождевом плаще дошла до поворота аллеи и послушно указала рукой на ряд тёмных плит. Видимо, там и находились наиболее древние захоронения.
—Я тебе сейчас покажу, кто я,— медленно, словно разговаривая с едой, ответил Ламбрант несовершеннолетнему сатанисту и двинулся дальше.
Он достиг нужных могил, бросив на них небрежный взгляд, перелез через остатки металлической ограды и упал на жухлую траву. Несколько юнцов воспользовались моментом и кинулись в сторону выхода. Однако четверо, включая девицу и бритоголового, с любопытством уставились на непрошенного гостя.
Несмотря на сумерки, было видно, как зашевелились сухие растения, потянувшись к лежащему на могиле люцифериту. Следом из надгробного камня заструился тёмный ручеек, а земля под ним затрещала. Ламбрант принялся рычать, словно раненный волк, и метаться из стороны в сторону. Через пару мгновений он и вовсе провалился вглубь могилы, заливаемой теперь пахучей водой. На его голове проступили острые, как сабли, рога, которые стали разрастаться прямо на глазах шокированных сатанистов. А ещё через минуту его глаза загорелись огнём.
—Вот это круть…— вырвалось у лысого главаря, и он сел на колени, не в силах оторвать взгляд от диковинной картины.
Однако Павлов вылетел из провалившейся могилы, словно пушечное ядро. Он описал дугу над кладбищем и уже стремительно падал на острые пики крайней ограды, как из-за его спины расправились два массивных крыла. Это вызывало у юных сатанистов бурю восторга. Они побежали за летящим люциферитом, который спикировал на каменную площадку перед церковью.
Теперь Ламбрант чувствовал себя во всей красе – чёрный с головы до копыт, с горящими глазами, широкими кожистыми крыльями и заострёнными рогами. Он удовлетворённо зажмурился, расставив руки в стороны и улыбнулся.
—Да ты как Абаддон!!— кричал бритоголовый, быстрее всех настигнув люциферита.— Нет, ты даже круче! Я хочу быть таким же, как ты!
Павлов, насладившись своим перевоплощением, повернул к восторженному молодчику дымящуюся голову.
—Называй меня Ламбрант,— приказал он.— На колени, молокосос!
Сатанист тут же присел, послушно опустив лысую голову. Рядом с ним в такую же позу упала девушка в плаще и двое её товарищей.
—В эту ночь Сатаны вы все работаете на меня,— продолжил люциферит, проверяя вновь обретённые крылья.— Надо отбить мой дворец от рогатых предателей! Но для начала мы соберём небольшую армию из демонопоклонников и ведьм.
—Армию?— переспросил бритоголовый и недоумённо посмотрел на девицу.— Но где ты её возьмёшь?
Ламбрант глянул в сторону реки, где небо ещё было светлее, и коварно улыбнулся.
—У ритуальных костров,— сообщил он многоголосым басом и засмеялся.
Смех разливался и на берегу.